Недавно стало известно, что Дмитрий Некрасов оставит пост ответственного секретаря Координационного совета оппозиции. Но из политики он не уходит и теперь возглавляет Фонд поддержки свободных СМИ. Первый продукт фонда аудитория увидела 24 марта — на "Дожде" начался первый сезон передачи "Парфенов". Будет ли второй, зависит от успехов организации.
В прошлом сотрудник администрации президента и участник кремлевского партийного проекта "Правое дело", Некрасов стал известен в среде оппозиционеров благодаря неожиданному назначению в секретари КС. Злые языки говорили, что его выбрали не секретарем, а спонсором "оппозиционного парламента". В интервью Каспаров.Ru Дмитрий Некрасов рассказал, сколько потратил на КС оппозиции, почему Владимиру Путину придется поделиться местами в элите с оппонентами и кто ждет расстрела после показа "Парфенова".
Дмитрий, как вам первый выпуск "Парфенова"? Что понравилось, что, как вам кажется, стоит подтянуть?
На первых порах неизбежны некоторые технические сбои. Необходимость оперативно реагировать на смерть Березовского спровоцировала некоторую задержку и технические огрехи. Однако все это мелочи. Сам факт появления в кадре Парфенова перевешивает любые возможные изъяны и технические недоработки (смеется). Вообще обычно на нормальный темп продакшн-программа выходит при производстве 3–4 выпусков. Мне как зрителю понравилось.
В 2012 году была идея создать фонд поддержки судей, прокуроров и полицейских, перешедших на сторону оппозиции. Ваш Фонд поддержки свободных СМИ проводит эту линию в области медиа? Вот и шеф-редактором первого проекта стал Александр Уржанов с НТВ.
Уржанов и ушел с НТВ из-за того, что его взгляды расходились с редакционной политикой. Я не знал про упомянутый фонд, но разница в данном случае в том, что мы сделаем реальный продукт: первый сезон программы "Парфенов" и конкурс молодых журналистов. Все остальное зависит от финансирования фонда. Мы рассчитываем на то, что существенную часть продукта будут оплачивать зрители. Очевидно, что только за счет их денег фонд работать не сможет, поэтому бюджет будет также пополняться взносами более-менее крупных жертвователей, за счет собственных средств и денег региональных телекомпаний.
Зачем тогда вы делаете ставку на "народное финансирование"?
Сбор денег с простых граждан, во-первых, делает проект политически значимым, а во-вторых, обеспечивает нашу независимость. Если деньги дают Дима Некрасов и Дима Гудков, то это проект Димы Некрасова и Димы Гудкова. Если деньги дают 50 тысяч человек, то это проект, имеющий широкую общественную поддержку. Гражданское общество развивается. Появляются люди, которые готовы тратиться на гражданские проекты, так же как чуть раньше появились люди, готовые ходить на митинги.
Какую долю в идеале должны составлять взносы зрителей от общего бюджета проекта?
Конечно, если мы соберем миллион рублей, это будет плохой результат. В идеале мы бы хотели, чтобы взносы зрителей составляли половину бюджета. Но даже если мы соберем 30–40 процентов, будет хорошо.
Что будете делать, если зрители не поддержат вас рублем?
На первом этапе работы нам необходимо проверить несколько предположений. Первое — это готовность граждан платить, что покажет востребованность политического продукта. Если гражданам такой продукт не нужен, то его не стоит делать. Второе — отношения с другими организациями. Если нам удастся договориться с крупными институциональными структурами, которые дадут небольшие деньги, например 3–5 миллионов каждая, то мы сразу начнем развивать вторую волну проектов.
Третье — реакция региональных каналов. Пока у нас есть две твердые договоренности с каналами из Петербурга и Красноярска о ретрансляции программы "Парфенов". Много каналов в раздумье. Их можно понять. Сначала они посмотрят, что будет в передаче, им же перед начальством отчитываться. Они подождут, не расстреляют ли кого-то за показ "Парфенова" в Красноярске. Нет? Хорошо. Мы в своей модели отталкивались от того, что в регионах многим каналам нечем забить сетку вещания и им нужен хороший контент.
Вы будете продавать им "Парфенова"?
Как минимум на первом этапе мы все раздадим бесплатно. Если дальше возникнет пул из десяти каналов, каждый из которых готов скинуться по две копейки, то, может, мы и будем продавать со второго сезона.
Зачем отдавать программу в регионы, если она уже идет на "Дожде"?
Передача "Прафенов" станет событием в общественно-политической жизни в том случае, если ее будут смотреть столько же зрителей, как и новости на "России 1". Один "Дождь" эту аудиторию не обеспечит. Она появится, если кроме "Дождя" передачу "Парфенов" покажут еще 50 региональных каналов. Развертывание этой сети важно точно так же, как голосование зрителей за наш проект рублем.
Гендиректор Общественного телевидения Анатолий Лысенко заявил, что канал не хочет быть оппозиционным. А какую политику будете проводить вы?
Наша задача совершенно другая. Она не в том, чтобы делать передачи для "болотной" аудитории, чтобы им понравилось. Наша задача, наоборот, выйти за пределы "Болотной", чтобы "Парфенова" посмотрели миллионы. Я человек умеренных взглядов, я не хочу программы на подобии "Доренко мочит Лужкова". Я не хочу, чтобы кто-то рассказывал о том, как Путин пожирает младенцев. Это глупо.
Какие продукты вы уже запланировали?
Мы планируем создать пакет из программ "Парфенов", политического ток-шоу, аналогичного "К барьеру" (программа Владимира Соловьева — прим. Каспаров.Ru), и журналистских расследований. Если получится раздавать эти программы в сеть телеканалов с аудиторией, сопоставимой с аудиторией центральных каналов, то мы получим необходимый инструмент для того, чтобы разрушить монополию центральных каналов.
Сколько стоит сезон "Парфенова"?
Сезон из 12 передач стоит примерно 20 миллионов рублей. Это порядком ниже, чем аналогичный продукт на центральных каналах. Мы этот проект финансируем пополам с "Дождем". С учетом всех издержек фонду необходимы примерно 12 миллионов на первый сезон.
Пытались ли вы заручиться поддержкой фонда у других игроков на поле общественно-политических проектов, может быть, просили финансовой помощи у фондов Алексея Навального?
Навальному нужны ресурсы на свои проекты, не менее полезные для общества. Кроме того, тех средств, которые собирал Навальный, мягко скажем, недостаточно для финансирования того, что мы задумали. Я надеюсь, Алексей поддержит нас в процессе проведения кампании по сбору денег.
А у Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина достаточно средств?
Мы на сегодняшний день не обсуждали с КГИ возможность финансовой поддержки нашего проекта. Мы также не знаем, в какой форме будем обращаться к комитету, но КГИ — одна из первых организаций, куда мы пойдем с просьбой о финансировании.
Объясните, какие у вас отношения с Кудриным?
Я один раз на выборах в КС неосторожно обозначил себя как координатора КГИ по Московской области, и все начали искать связи между мной и Кудриным. У меня есть хороший личный контакт с рядом членов КГИ. С Кудриным я разговаривал лично один раз. Есть несколько моих проектов, таких как Льготы.инфо, которые я создал под эгидой кКомитета, но никакого финансирования от комитета не получал.
Я считаю, что КГИ делает очень полезное дело. И в целом можно говорить, что значительная часть умнейших людей страны собрались в этой организации. Но я никак не согласовываю свои политические действия с комитетом. При этом убеждения Кудрина очень близки моим, и это один из тех людей, за кем я готов пойти, если он поднимет флаг.
Почему же вы не состоите в КГИ?
Меня никто не приглашал.
Как вы пришли к идее создать Фонд поддержки свободных СМИ? Снова с легкой руки Гудкова? Вы писали, что и на выборы КС вас позвал именно он, и секретарем вы стали по его инициативе.
Да, это правда (смеется). Сама идея ответить на государственное Общественное телевидение исходила от Димы. Но у людей разные компетенции. Кто-то может зажигать сердца людей, а кто-то организовывать процессы. Мы близко дружим, он ко мне обратился, чтобы обсудить, как лучше структурировать проект. Я согласился в нем участвовать. Я, конечно, далек от СМИ и не позиционирую себя как медиаменеджер. Мы не влезаем в редакционную политику. Моя задача создать инфраструктуру, которая будет трансформировать деньги в контент. Все.
Понятно, для чего этот проект Гудкову. Тот же Соловьев поддержал позицию единороссов по выступлению Гудкова в США. Ему нужна независимая площадка. А что фонд даст вам?
Может, менее успешно, чем Дима Гудков, но я тоже занимаюсь политикой. Я баллотировался в Госдуму и Мособлдуму (на выборах 2007 года по списку партии "Гражданская сила", в 2011 — партии "Правое дело" — прим. Каспаров.Ru). Так что мотивация у на с Димой примерно одинаковая.
Вы планируете заниматься публичной политикой?
Да, безусловно. Понятно, что у всех свое амплуа. Я, может быть, не являюсь пламенным трибуном. Но кто-то же должен решать конкретные проблемы, чем я и занимаюсь.
Перед выборами в КС вы писали в блоге, что "социальные лифты пережаты кланово-родственными механизмами" и "кандидаты в элиту" начинают перебираться в контрэлитарные группы, так как видят там больше перспектив". Скажите, как вы сейчас оцениваете состояние контрэлитарных групп?
По моему убеждению, в России существует три базовых сценария. А-ля Лукашенко. Он не оставляет никаких шансов тем, с кем я сейчас общаюсь. Революционный, который неизвестно к чему приведет. Договорной, подразумевающий период постепенной смены декораций, а где-то и самих конструкций. В этом сценарии повестку будет навязывать власть, причем исходя из того, что она считает более удобным. Возможно, Путин решит сделать ставку на национал-патриотизм и условного Рогозина. Допускаю, что может быть либеральный поворот, и в этой ситуации разные группы будут востребованы. Говорить о том, какие контрэлиты попадут во власть при таком сценарии, все равно что гадать на кофейной гуще.
А какие из существующих групп имеют наибольшее влияние на власть?
Есть очевидная группа, которую называют "сислибы". Она может влиять на власть хотя бы в том плане, что все толковые управленцы, которые есть у власти, выходят из этой группы. Даже если Путин с ними не согласен, то их далеко прогнать нельзя, потому что других кадров нет. Наша власть интеллектуально бедна. При определенном "раскачивании лодки" часть этой совсем не монолитной группы может оказать серьезное влияние на развитие событий.
Какое место в этих процессах могут занять лидеры "Болотной"?
Я бы не воспринимал "Болотную площадь" и ее основных лидеров как монолитную группировку, которая серьезно может претендовать на власть в обозримой перспективе. Но при любом движении власти по договорному сценарию часть представителей "Болотной" будет кооптирована или получит возможность продавить какие-то решения. В случае революции может быть все что угодно. И скорее всего, последствия не будут полезными для страны.
Может ли власть отказаться от диалога с контрэлитами?
Путин становится все более уязвим. Рейтинги ползут вниз, экономика стагнирует, минимальная цена на нефть, при которой бюджет может быть сбалансирован, становится все выше, благосостояние не улучшается, каналы информации прорастают (показывает на себя — прим. Каспаров.Ru). Президент постоянно находится под давлением различных группировок, и в мирном варианте ему неизбежно придется договариваться. Кто и с кем будет договариваться, я не знаю. В моем понимании система потеряет прочность лет через пять, и тогда произойдет существенная трансформация. Это в Москве кажется, что нынешний режим всех достал, непонятно, как такую власть выносить, почему мы их на вилы не подняли. Но в стране ситуация другая. Уровень поддержки Путина и его команды достаточно высок, и пока он не упадет до 30–25 процентов, ситуация сохранит относительную стабильность.
Однако уже сейчас ситуация постепенно меняется. Если раньше Путин был паровозом для губернаторов, то теперь некоторые начинают открещиваться от центральной власти, потому что их рейтинг выше. И таких вызовов будет все больше, и региональные элиты тоже могут стать субъектом для договоренностей. Наиболее разумный сценарий для страны: найти баланс будущих договоренностей, не дожидаясь падения цен на нефть. Такие договоренности в том числе должны включать гарантии неприкосновенности и мягкого "отползания" части сегодняшней элиты. Эти гарантии даст не "Болотная площадь", а те, кто будет в силе. Самая сильная часть оппозиции находится сейчас внутри власти.
А кто сейчас в силе? Вы говорили: "Не исключаю для себя, что, если ситуация будет развиваться таким образом, что Прохоров будет наиболее серьезным игроком на правом фланге, я буду активно поддерживать его партию".
Я до сих пор этого не исключаю.
То есть Прохоров не стал серьезным игроком?
Сейчас выборов нет и игроки не активизируются. Поймите правильно, на правом фланге не так много избирателей. При самом невероятном раскладе — это 15 процентов. Кто будет формировать этот фланг — Кудрин, Прохоров или вообще другая персона, я пока не знаю. Ведь Прохоров появился перед выборами в последний момент и также внезапно пропал (речь о выборах Госдумы 2011 года — прим. Каспаров.Ru). А так хотелось стать депутатом ГД от "Правого дела" (смеется).
Вам предлагали участвовать в выборах, например губернатора Московской области, в команде кандидата с прицелом на высокий пост?
Если Геннадий Владимирович (Гудков) будет выдвигаться, я, безусловно, его лично поддержу. Но я не вижу себя в штабе и вряд ли буду деятельно участвовать в его кампании. Честно говоря, я не верю в преодоление муниципального фильтра. Но если у кого-то и есть шанс победить Воробьева (и.о. губернатора Подмосковья — прим. Каспаров.Ru), то у Гудкова-старшего. И это при наличии трех "если": его пропустят через муниципальный фильтр, будет второй тур и в него пройдет Гудков, а не коммунист.
КС обсуждал проведение праймериз и выдвижение единого кандидата от оппозиции в Подмосковье. Но инициатива сошла на нет.
Идея проведения праймериз сошла на нет по целому ряду причин. Во-первых, нужна договоренность большого числа людей, которые могут на равных конкурировать друг с другом и готовы в этом участвовать. Во-вторых, есть организационные и финансовые вопросы. В-третьих, был большой риск серьезной контригры со стороны власти и различных провокаций. В-четвертых, был риск, что на праймериз придет слишком мало народу. Это решение принимал не я. Но, видимо, пока мы не очень готовы к праймериз. Как политики, так и граждане.
Это решение по всем регионам?
Нет, в Екатеринбурге, может быть, проведут. В каждом регионе своя конфигурация, общего решения по праймериз нет.
Вы уходите с поста секретаря КС, где проработали пять месяцев. Когда вас выбирали на эту должность, вы писали: "Правда, финансировать работу КС не обещаю". Большие расходы понесли?
Я никому денег не давал, но технические затраты у меня были. При этом никаких невероятных сумм я в КС не вкладывал.
А в точных цифрах?
Реальный бюджет заседания КС с учетом трансляции и охраны — до 150 тысяч рублей. В зависимости от ситуации я выставлял бюджетной комиссии счет в 80–100 тысяч. Плюс моими сотрудниками велась чисто секретарская работа, был создан и поддерживался сайт. В месяц мои траты не превышали 100 тысяч. Фонд в этом плане гораздо дороже.
Вы будете участвовать во вторых выборах КС, если они состоятся?
Давайте посмотрим, как будет развиваться ситуация, но я не исключаю для себя этой возможности. Вообще мне очень нравится идея КС.
Вы часто часто приводите цитату Черчилля: "Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение". Есть ли среди нынешнего состава КС государственные деятели?
Об этом можно судить, когда человек находится у кормила принятия государственных решений, а не выступает на митинге. Пока никто из нас не оказался в ситуации, когда нужно выбирать между своим политическим будущим и благом страны.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
