Дело Дрейфуса в течение 12 лет, с 1894 по 1906 год, держало Францию в состоянии невероятного возбуждения и раскололо страну на дрейфусаров и антидрейфусаров. Офицер Альфред Дрейфус был евреем и выходцем из Эльзаса — два фактора, уже вызывавшие подозрение в тогдашней Франции. В результате, когда он был арестован по подозрению в шпионаже и передаче секретных документов немецкой разведке, большая часть Франции была уверена, что обвинение соответствует действительности.
Вообще-то, большая часть Франции быстро забыла бы о том, что какого-то офицеришку отправили в Кайенну на каторгу с пожизненным сроком. Сначала это волновало только родственников заключенного, которые превратились в настоящих изгоев. Как вспоминал брат Дрейфуса Матье, "казалось, мы были отрезаны от мира живых".
А потом дело приобрело огласку. Первым журналистом, выступившим в защиту Дрейфуса, был анархист Бернар Лазар, в 1896 году опубликовавший в Брюсселе брошюру "Дело Дрейфуса — злоупотребление юстицией", где он подробно разбирал и опровергал все доводы обвинения. Эту брошюру мало кто прочел, но вскоре к действиям Матье Дрейфуса и Бернара Лазара присоединились многие интеллектуалы того времени.
Было ясно, что высокопоставленные армейские чины покрывают истинного шпиона и сделали "чужака" Дрейфуса козлом отпущения. В либеральной прессе появлялись все новые и новые статьи дрейфусаров. Антидрейфусары тоже не дремали. Их вождем стал Эдуард Дрюмон, основавший в 1889 году Французскую антисемитскую лигу, а в 1892 — мерзкую, но невероятно популярную газетенку, носившую гордое название "Свободное слово". Дрюмон изображал из себя человека, "режущего правду-матку", и с упоением разоблачал скандалы. Дело Дрейфуса стало его звездным часом — статьи о том, как "христопродавцы" теперь еще продают французские военные секреты, читали во всех уголках Франции — бывало, что они провоцировали еврейские погромы.
Дрейфусарская пресса, однако, продолжала борьбу. Уже через несколько лет после первого процесса, во-первых, появился полковник Пикар, утверждавший, что Дрейфус невиновен. Во-вторых, подозрения пали на майора Эстергази, венгерского аристократа на французской службе. И снова вмешались газеты — во влиятельной "Фигаро" опубликовали воспроизведение бордеро — того самого документа, копию которого якобы Дрейфус передал немцам. Банкир Кастро, дававший деньги в долг Эстергази, узнал его почерк.
В это же время полковник Анри подделал документы, якобы доказывавшие вину Дрейфуса. Дрюмон с восторгом сообщил об этом в своей газете. А зато журналист Жозеф Рейнак в газете "Сьекль" доказывал, что документы Анри — это подделка и постоянно призывал к пересмотру дела Дрейфуса. На Рейнака сразу же обрушились с другой стороны, мол, понятно, еврей защищает еврея. Его статьи стоили ему потери места в Палате депутатов, но он продолжал писать.
Публикации Рейнака произвели сильное впечатление на сенатора Огюста Шерера-Кестнера, который сначала был убежден в виновности Дрейфуса, а затем стал его пылким защитником. Это ему бывшая возлюбленная Эстергази передала письма майора, из которых стало ясно, какую жгучую ненависть этот офицер французской армии испытывал… к Франции. Шерер-Кестнер опубликовал дикие письма Эстергази в "Фигаро", поддерживал журналистов-дрейфусаров и сам выступил с открытым письмом в поддержку невинно осужденного. Он попытался поставить в Сенате вопрос о реабилитации Дрейфуса, но его предложение получило только 80 голосов из 229.
В 1898 году военный министр Кавеньяк, который, вообще-то, тоже считал Дрейфуса виновным, принялся, в какой-то мере под влиянием прессы, изучать его досье — и понял, что документы, представленные полковником Анри — фальшивка. Анри был арестован и покончил с собой.
"Свободное слово" тут же заявило, что Анри совершил "патриотический подлог". Начался сбор денег в пользу его семьи. Дрюмон в каждом номере публиковал сообщения о том, что поступили полфранка "от кухарки, которая хотела бы сжечь всех евреев в своей печи", 5 франков "от викария, жаждущего уничтожить всех евреев и масонов", один франк от "маленького викария, мечтающего спеть реквием по последнему еврею в мире". Собрали, между прочим, 131 тысячу франков — очень большую сумму. В это же время "Газетт де Франс" назвала Анри человеком, "героически служившим важнейшим интересам государства".
И тут на сцене появляется Эмиль Золя, который печатает в газете "Орор" ("Заря"!) свое знаменитое открытое письмо президенту республики — "Я обвиняю". ( Кстати, похоже, что эти слова он заимствовал из брошюры Бернара Лазара, — ничто не пропадает бесследно в этом мире). Он доказывал невиновность Дрейфуса и виновность Эстергази, заявил, что следствие было проведено неправильно и армия скрывает важные доказательства. "Правды — вот всё, чего я жажду страстно ради человечества, столько страдавшего и заслужившего право на счастье. Негодующие строки моего послания — вопль души моей. Пусть же дерзнут вызвать меня в суд присяжных и пусть разбирательство состоится при широко открытых дверях!"
Золя действительно судили, приговорили за "ложь и клевету" к году тюрьмы и лишили ордена Почетного легиона. Писатель бежал в Англию и продолжал там выступать в защиту Дрейфуса. В 1902 году, уже после возвращения в Париж, он умер, задохнувшись дымом от неправильно протоптанной печки. В 1953 году были опубликованы признания некоего трубочиста, который якобы специально заблокировал дымоход, чтобы убить писателя. Правда или нет, неизвестно.
В 1899 году Дрейфуса вернули во Францию, снова судили, опять признали виновным, приговорили ь к 10 годам каторги, но президент его помиловал. Борьба за его честное имя, против всесилия армии и спецслужб продолжалась еще долго — его полностью реабилитировали и вернули в армию только в 1906 году.
Влияние дела Дрейфуса на Францию и весь мир так велико, что все и не перечислить. Но точно ясно — газетные публикации, как дрейфусарские, так и антидрейфусарские, сыграли огромную роль в том, как разворачивалась эта страшная история.
Наверное, об этом стоит помнить всем журналистам, прежде, чем они начнут получать денежные пожертвования от "маленьких викариев" и совсем погубят свое когда-то доброе имя.
! Орфография и стилистика автора сохранены
