Закон о фейковых новостях об опасных для жизни и здоровья населения обстоятельствах продолжает действовать. В законе прописано, что информация должна быть "заведомо" ложной, но на практике получается, что критерием истинности становится позиция органов власти. Все, что ей противоречит, может подпасть под понятие фейка. Например, на внештатного корреспондента радио "Свобода" в Санкт-Петербурге Татьяну Вольскую составлен административный протокол за статью, в которой врач-реаниматолог рассказал о нехватке аппаратов ИВЛ в больницах Санкт-Петербурга. По его словам, врачи испытывали дефицит оборудования и средств защиты, иногда им приходилось решать вопрос об отключении безнадежных больных от аппаратов ИВЛ, чтобы попытаться спасти жизнь другим пациентам.
Но еще более экзотичная ситуация сложилось в Башкирии. Там редактора издания ProUfu Тимура Алмаева суд приговорил к штрафу за информацию, подтвержденную пресс-секретарем уфимской мэрии. Первоначально издание "Коммерсант-Уфа" обнародовало информацию о подготовке на кладбищах Уфы 1000 мест для умерших от коронавируса. Затем эти сведения подтвердил пресс-секретарь мэрии и опубликовало интернет-издание. Но потом мэрия дезавуировала эту позицию. А пресс-секретарь сказал, что давал информацию неофициально, а журналисты должны ориентироваться на официальные комментарии в ответ на письменные запросы.
Есть известный индикатор независимости прессы – журналист, пришедший брать интервью у министра, случайно видит документ о том, что через три дня его страна начнет войну. Что ему делать – скрыть государственную тайну или обнародовать общественно значимую информацию? Теперь кейс можно сформулировать иначе – министр собирает журналистов и за чашкой чая рассказывает им про войну. Что должны делать СМИ – соревноваться в скорости обнародования информации или звонить в спецслужбы, уточняя, не навредит ли публикация государственным интересам?
! Орфография и стилистика автора сохранены
