1. Подсчёт голосов для нас, как и для большинства населения России, не имеет значения. Этим занимаются люди с неудовлетворёнными политическими амбициями и незакрытыми гештальтами.
2. Обсуждать нюансы постановочной кремлёвской спецоперации "выборы" - значит становиться её соучастником. Я предлагаю всем отказаться от политического ресентимента.
3. Целью т.н. "выборов" являлась их легитимность, но не легальность, т.е. буквально, власть интересовала явка как факт, но не голоса как количество. И таким образом власть проверяла население на лояльность и готовность к мобилизации для самосохранения в период своего распада. Картинка для телевизора и картинка для Запада была получена.
4. Однако я не вижу ни одного повода для пессимизма, кроме тех, что мы уже констатировали ранее, т.е. до выборов. Напротив, я вижу повод для оптимизма. Почему? Я полагаю, что власть, которая так крепка, как она хочет это преподнести на публику, никогда не бросила бы такой огромный запас сил на медиа и человеческие ресурсы с ним связанные - фактически на перестраховку.
Будем честны, выборы без всяких усилий со стороны кремля были бы выиграны как минимум с 60% явкой, однако все резервы власти были мобилизованы как на войне. Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что власть находится в состоянии глубокой нестабильности и переживает по-настоящему серьёзный кризис. Я предполагаю следующее развитие событий - стагнация и закрепление того, что произошло на данный момент - возведение Путина в роль тирана. Из этого следует увеличение лояльности и подконтрольности СМИ, но вместе с тем и уменьшение денег на политическую обслугу, ибо она больше не потребуется. Далее напрашивается закрытие границ, превращение России в более замкнутое пространство, но всё это весьма ненадолго. Я не предрекаю никаких "революций через два года", либо распадов страны, более того, я не хотела бы ни того, ни другого. Но теперь я убеждена в том, что могила для существующей власти вырыта ею самой и она готовится к самоубийственному, молниеносному броску в небытие.
! Орфография и стилистика автора сохранены
