В отличие от континентальной модели Европы, значительная часть российского населения в течение 300 лет была отделена от собственности (признавалась только собственность государства, землевладельца, владельца компании, а также общинная, но в очень небольших масштабах). В последние 100 лет каждое поколение россиян (одно поколение – 25 лет) теряло свои личные активы в войнах, революциях, реформах и кризисах. В рыночные реформы население вошло, будучи отделенным от собственности — ни земли, ни домов, ни сбережений (их съела инфляция). Одни квартиры.
Люмпенизация российского населения предполагает, что навязанная ему модель поведения подразумевает сверхопеку государства, привычку к сверхконцентрации власти, комфортное существование в множественных иерархиях. Поэтому "континентальная" модель экономики" в России отличается большей степенью огосударствленности, концентрации собственности и власти в руках государства и в значительной степени менее устойчива, чем в традиционных обществах Западной Европы.
Это означает постоянную склонность к ошибкам, к радикализации, к сверхвысокой волатильности. Выбор на развилке дорог ровно тех, которые ведут к результату с большими трудностями и потерями. Эта болезнь, обычно называемая "русским бунтом" (в каких бы формах он ни проявлялся и от кого бы ни шел – от государства ли, от собственников ли, от населения ли), не является неизлечимой. Но преодолевается с огромными трудностями и на очень узкой и опасной дорожке. Как и какими способами, да и возможно ли это вообще – предмет отдельного разговора.
Стоит повторять для себя еще и еще. Это отрывок из моей книги 2014 г. "Финансовый конструктивизм"
! Орфография и стилистика автора сохранены
