В декабре 2012 года я привлек внимание вот к этой теме:
Полагаю, что решение о деканонизации некоторых новомучеников обоснованно и не имеет никакого отношения к текущей политике. Можно предположить, что по мере погружения исследователей в архивно-ГПУшный материал были найдены документы и свидетельства, не соответствующие христианским представлениям о том, как святой (не простой человек, а именно образцовый святой) должен вести себя на допросе и даже под пыткой.
Например, епископа Василия Кинешемского арестовали 5 ноября 1943 года. На следствии он дал показания против Тиховой, арестованной одновременно с ним. Тиховой дали пять лет ссылки, а еп. Василия отправили в ссылку под Красноярск, где он и скончался.
Тихова была прославлена как исповедница решением Синода от 6.10.2001.
Еще раз скажу: по содержанию решения я не возражаю. Еще раз стала ясна верность позиции митр. Ювеналия и его комиссии по канонизации святых: прославлять нужно не спеша, тщательно изучая все обстоятельства жизни и следственное дело каждого, а не просто по факту ареста и смерти в заключении (как делала РПЦЗ в 70-80-е годы). Столь же ясно и то, что на многие годы теперь прославление новомучеников придется остановить: ФСБ больше не допускает церковных историков к архивам, разрешая знакомиться лишь с отдельными выписками из дела (по усмотрению ФСБ). Об этом с горечью говорилось на первом пленуме Межсоборного присутствия в 2011-м. "Если вы обратили внимание, у нас вообще прекратилась канонизация".
Древние мученики страдали и умирали прилюдно. На глазах всего города. Потому они и были – "свидетелями". Потому и прославлялись христианами немедленно и бесспорно. Потому и была их кровь, пролитая во очию всех, "семенем Церкви".
Новомученики допрашивались и казнились потаенно. Поэтому их казни не стали "семенем". На смену "павшим борцам" не вставали тысячи новых, зажженных примером их свидетельства до крови.
Очевидной личностной связи "я видел смерть мученика – был поражен его мужеством и верой – хочу стать таким же" почти не было. Церковная жизнь угасала с нарастанием числа мучеников, а не разгоралась. Потому сегодня приходится создавать малоубедительные для неверов "мистико-историософские схемы" - мол, хотя страна и не заметила подвига новомучеников, но возрождение церковной жизни 90-х было вымолено мучениками, убитыми в 30-х…
И по той же причине (сокрытость от взоров Церкви) некоторые канонизации и в самом деле могут быть поспешными и односторонними.
Но два вопроса встают в полный рост:
1. Если Церковь 21 века совершила прославление некиих людей в лике святых ошибочно, на основании неполных и недостоверных сведений – то где гарантии того, что Церковь былых столетия не совершила подобных ошибок? Множество новомучеников прославлены за последние десятилетия на основании формального признака: арестован - не отрекся от веры - умер в заключении (расстрелян). И вот оказывается, что этого недостаточно. Напомню, что когда-то для канонизации тоже было достаточно лишь одного формального признака: если патриарх (кпльский) умирал на кафедре, а не в отставке, и не был осужден Собором за ересь, то он автоматически причислялся к лику святых. Так были прославлены все кпльские предстоятели от 4 века до 10го. Вдруг и тут были поспешности?
Перспектива распространения сомнения на все святцы очевидна, и она не могла не беспокоить и авторов данного решения о локальной деканонизации. Поэтому это решение было принято без дискуссий, непублично, и не было объявлено. Но тут возникает
вопрос 2. - где же голос Церкви? В чьих устах?
Тот же еп. Василий Кинешемский был прославлен "архиерейским собором с правами поместного" в августе 2000-го. А деканонизирован без всякого соборного или даже синодального решения. Кто и кем уполномочен отменять решения Собора, даже если оно было поспешным и неправильным?
Кто же принял такое решение – безымянные книжные справщики из Издательского совета Патриархии? Вряд ли – их задача скромнее: просто верстать.
Комиссия по канонизации? Но они этим точно не занималась и опять же – она не может выносить решения, а лишь рекомендовать. Комиссия по календарному вопросу? Богослужебная комиссия?
В общем, по ходу (справедливой и нужной) административной реформы коридоры Патриархии стали такими сложными, что мне уже не под силу в них разобраться. Тут нужен гений профессора Лэнгдона…
* * *
Теперь я склонен откорректировать свою позицию.
Полагаю, что причина тихой деканонизации - в желании патриархии дружить с органами и быть им послушной.
Вчитайтесь в эту статью
"... возникает множество недоуменных вопросов. Например, в связи с отсутствием в списке имен новомучеников, помещенном в православном церковном календаре на 2013 год (и далее), опубликованном Издательским советом Московской Патриархии, имен 36 канонизированных святых новомучеников, кстати, указанных в прежнем календаре. К сожалению, ни от прошедших после события архиерейских соборов, ни от священноначалия не было дано никакого официального ответа на фактическую либо их деканонизацию, смутившую верующих, либо досадную ошибку. Хочется услышать от Синодальной комиссии обоснование решения и подробное объяснение по каждой отдельной личности, лишенной упоминания в календаре, со ссылкой на конкретные документы. Думаю, что выражу не только свое мнение, но и мнение других, что перед епархиальными комиссиями и исследователями возникает дилемма — какими критериями руководствоваться при изучении жизни новомученика и его последующей канонизации, когда вдруг обнаруживается признание им своей вины или "оговор"? Что считать признанием вины, и что признать оговором? Слова: "Да, признаю виновным себя в контрреволюционной деятельности, антиколхозной пропаганде, антисоветской деятельности?" Считаю, что надо всем нам более внимательно вчитываться, в чем же человек себя и других оговорил.
Вот, например, материалы дела прот. А. Полленского. После допросов 12 и 15 октября, когда обвиняемый не признал своей вины, допрос 11 ноября. Вопрос следователя: "Следствием установлено, что Вы являетесь участником церковно-фашистской диверсионно-террористической организации (к обвинению в церковно-фашистской организации добавилось обвинение в диверсионно-террористической деятельности! – прим. автора), проводившей активную к-р. работу, направленную на свержение Советской власти. Признаете ли Вы себя виновным?
Ответ о. Александра Полленского: Виновным себя по предъявленным обвинениям признаю, что действительно являлся участником диверсионно-террористической церковно-фашистской организации, созданной епископом Неофитом Коробовым".
Казалось бы, вот признание вины. Но посмотрим далее, в чем истинный смысл этого признания. За первым вопросом и ответом обвиняемого, признавшего свою вину, следует второй вопрос: "Расскажите обстоятельства вовлечения Вас в к.-р. ц.-ф. д.-т. организацию епископом Неофитом Коробовым?
Ответ: В 1932 году я, будучи у епископа Неофита Коробова, первый раз в качестве благочинного, <…> делал доклады о церковных делах. В разговоре он мне сказал, что я как благочинный должен принять на себя и другие дела <…> контрреволюционного характера, т. е. предложил создать к.-р. ц.-ф. организацию из духовенства с задачей введения к.-р. работы по дискредитации колхозов, которые, в первую очередь, мешали нормальной церковной жизни…
Вопрос: Назовите участников созданной Вами к.-р. ц.-ф. организации?
Ответ: Как таковой организации я не создал, не успел, но в разговорах с духовенством я высказывал к-р. суждения по отношению к колхозам"[37].
Видна ли из этих слов "вина" подсудимого? Где признание, в чем? Кого он оговорил?".
Я по прежнему считаю, что если человек дал показания, на основании которых арестовали и казнили другого человека - вряд ли такому человеку место в святцах. Но, кажется, сегодня у патриархии есть другой принцип для отклонения канонизаций: нельзя считать святыми тех, кого (советская) власть назначила себе во враги.
Выходит, что сегодня препятствием к канонизации стало согласие казненного с тем, что он "раскачивал лодку". Не оговор и выдача на растерзание других христиан, а просто вмененное ему следствием несогласие с советской политикой. Если следствие выбивает из человека согласие с тем, что он осуждал коллективизацию - значит, страдал не за Христа... таком оппозиционере не стоит говорить в проповедях. Напротив, надо говорить о том, что в советскую эпоху торжествовал идеал солидарности и братства...
! Орфография и стилистика автора сохранены
