В недавнем "известинском" памфлете Делягина *) в защиту Мединского есть тезис, который я считаю центральным в нынешней антилиберальной полемике.
Его суть – либералы хотят превратить российский народ в ментально нечто иное, чем он есть сейчас (в тексте – "сырье для глобализации" и прочие штампы), а консерваторы – как сторонники системы, так и оппозиция [добавим от себя – "правая" и "левая" тоталитарная оппозиция] отстаивают неизменность российского [на самом деле - русского] человека, как обладателя неких эксклюзивных качеств, которых нет у западных людей.
Я полагаю, что вызов должен быть принят, и сторонники либерально-западнического мировосприятия, подняв свои забрала, просто обязаны дать теоретический бой своим врагам (а уже давно не оппонентам) именно по данному вопросу. И не надо боятся быть непонятыми – четверть века назад либералы временно победили, потому что честно сказали: демократия и свободный рынок – это торжество принципа "кто смел – тот два съел". Почти все социально активное население решило, что окажется в числе победителей, а к тому, что пострадает более инертная часть, позднее названная "дезадаптантами", грубо же – "совками", отнеслись философски…
Либералы-западники должны честно и открыто заявить, что в случае своего прихода (возвращения) к власти они всеми возможными методами, включая масштабный социальный инжиниринг, реформирование образовательной системы, максимальное фискальное поощрение самозанятости и малого и субмалого бизнеса в производительной и венчурной сферах будут добиваться изменения ментальности большей части населения для его приобщения к ценностям модернизации и уходу от патерналистских установок. В этом же направлении будут вестись политические и правовые реформы…
Либералы-западники не должны боятся во всеуслышание заявить, что тот "вечный", "исконный" (иначе – примордиальный) типаж, который от них защищают – это архаический, средневековый в своей основе человек, с феодальными и даже догосударственными представлениями о демократии, гуманизме, правах и достоинстве личности.
Либералам-западникам необходимо откровенно сказать, что в современном мире существование ядерной державы с населением, в значительной степени находящимся на фактически средневеково-феодальной стадии, с доминированием мифопоэтического сознания, которое и является психологической основой для постоянного воспроизводства деспотических и имперских режимов – это огромный риск.
Давайте вспомним, что с социокультурной точки зрения нацизм был ничем иным, как "ренессансом" западноевропейского средневековья с его восстановленной сословностью, священными войнами и охотой на ведьм.
Большевизм и сталинизм были результатом осознанной политики архаизации социума, обращения к социальным практикам племенной "военной демократии", а потом и к варварскому абсолютизму Московского царства.
Либеральным интеллектуалам надо вернуться к незаконченной, но очень важной полемике в диссидентской и околодиссидентской среде, которая происходила в семидесятые – начале восьмидесятых годов и касалась вопроса о том, какая среда лучше поддерживает моральные (в смысле современные моральные, гуманистические) стандарты – урбанизированно-интеллигентская или сельско-патриархальная.
Очень многие, на волне романтической идеализации доколхозной деревни, будучи очарованными добродушием и душевной теплотой крестьян и жителей маленьких патриархальных городов, считали, что именно эта среда, особенно если в нее вернут свободную и современную церковь, способна стать бастионом нравственности и человеческого достоинства - перед лицом социальных катаклизмов, нарастающего отчуждения и моральной деградации в условиях урбанизации.
Тихое трудолюбивое село, с одной стороны, а с другой - погружение в пьянство и криминальный разгул среди уродливых бетонных коробок, скопившихся вокруг индустриальных монстров, эпидемия разводов и супружеских измен в среде двуличной служащей интеллигенции…
Однако войны и этнополитические конфликты в бывшей Югославии и на Кавказе показали, что сельская патриархальная мораль способна сдерживать только не очень катастрофические отступления от своих норм, преимущественно в виде табуирования внебрачного секса, бытового хулиганства и внутрисемейных конфликтов.
Напротив, в ситуации войны и резни Человек Традиционный пробуждает в себе первобытную ксенофобию, взгляд на мир, в котором соседняя деревня – не просто мир опасных чужаков, но чуть ли не царство мертвых… От этого неистовая жестокость расправ и этнических чисток.
Оказалось, как и предупреждал Григорий Померанц в своей полемике с Александром Солженицыным и академиком Дмитрием Лихачевым, что простой, т.е. не затронутый урбанизацией и цивилизованным "развращением", народ, вовсе не несет в себе "нерушимый нравственный тип" (выражение Дмитрия Сергеевича), а все гуманистические достижения послевоенного времени – это плоды усилий урбанизированной интеллигенции ("образованщины" в терминах Солженицына).
В конце концов, в Сребренице расстреливали персонажи Кустурицы, за Гагры сражались дети лирических героев Фазиля Искандера и Нодара Думбадзе… Все те ужасы, которые творятся в "Хронике Арканарской резни" Алексея Германа-мл., между прочим, совершаются в мире "Декамерона" Бокаччо.
А к Белому дому в Августе 1991 года вышли именно дети Себейкиных и Полуорловых - трогательно-нелепых персонажей "Старого Нового года" Михаила Рощина…
Например, повально-панический характер истерии во время "дела врачей" зимы 1953 года был вызван именно резонансом двух главных архетипических страхов архаического человека – боязни оборотней (еврей – чужак, притворяющийся своим) и боязни колдунов (врач – лекарь – знахарь, что может исцелить, а может и порчу наслать).
И не надо думать, что уйти от средневековости - задача непреодолимая.
Во-первых, значительную часть пути российское общество уже прошло, начиная с конца 20-х.
Во-вторых, есть примеры аналогичной трансформации в Центральной и Восточной Европе. Совсем недавно были массовые протесты "женщин в черном" в Польше – за право на аборты. А ведь выступить в Польше не против популистского правительства, но еще и против костела, ставшего символом национальной идентичности и национального сопротивления – для этого нужна очень большая решимость... Видимо, если исключить период коммунистических гонений начала 50-х годов, такое было вообще впервые в польской истории.
Испания прошла за 60 лет путь от гиперконсервативной страны, в которой среди интеллигенции существовал консенсус по поводу ее особого пути, принципиальной цивилизационной дистанцированности от "разложившейся и безбожной Европы" - до легализации однополых браков.
Иран, который самостоятельно демократизируется "изнутри", постепенно изживает свою тоталитарную революцию, инициирует "оттепель снизу".
Модернизация и европеизация России, обязаны во всеуслышание сказать либералы, это не просто историческая неизбежность, это непрерывно идущий процесс фазового перехода российской культуры.
Этому процессу можно мешать, его можно отбрасывать назад всепроникающей пропагандой, цензурой, принуждением людей к архаическим социальным практикам, например, к возвращению выборов к советской форме ритуального изъявления верности государству, "монархизации" квазиреспубликанских институтов власти и гражданского общества.
Но объективные социокультурные процессы реформации, как вода, дырочку находят. Другое дело, что результатом становится ментальность, изуродованная как "маской компрачикосов".
Но лучше – заботливо помогать европеизации России. Вот это и могло бы стать девизом западников. Тем более, что именно архаические социумы и становятся легкой добычей корыстных и коварных "глобальных сил", что, хорошо показала история колониализма. А вот модернизированную культуры можно брать только в союзники, но никак не превращать в вассала.
*) Наверное, он - просто дурак? Дурак в дурацких трусах...
РИА "Новости" как идеологический манифест распространила известинский памфлет Делягина, так сказать, versus liberalikum, ну, и в защиту Мединского...
Единственное небанальное место: "Поэтому расширение и пропаганда, например, пресловутого "голубого лобби" нужны не только как инструмент создания политической элиты принципиально нового качества, но и как инструмент поддержания специфического спроса, связанного со специфической моделью поведения".
Про гомосексуальную элиту "нового качества" я не комментирую, хотя если временно сменить - чисто попробовать - наших пи**рмотов на геев, вдруг да получится нечто античное? Но специфический спрос? Это, что ли, линейка стильных белых слипов известной фирмы, своей рекламой заставившей сренчовых перейти на уныло-серые боксЕры? Мегавоздействие, что говорить...
! Орфография и стилистика автора сохранены
