Активист "Солидарности" Кирилл Гиляров намерен разобраться, что за люди в полицейской форме и штатском ломились в его квартиру накануне 9 мая и зачем намекали на "неблагонадежность" и подозрения в терроризме. 20 мая он третий раз будет добиваться беседы с участковым. В два других приемных дня застать полицейского на месте не удалось. О попытке выломать окно, допросе о справедливости, партийной принадлежности и отношению ко Дню Победы активист рассказал Каспаров.Ru.
Насколько мне известно, некие люди в полицейской форме и штатском пришли к вам домой 8 мая и попытались вас допросить?
Да. Примерно в 19:10 ко мне стали ломиться в дверь. Раздался очень громкий стук, чувствовалось, что стучали руками и ногами. Я сначала подумал, что, возможно, это какие-то пьяные соседи. Потом я посмотрел в окно и увидел на улице пару людей в штатском, услышал голос еще как минимум одного человека, которого я не видел. До меня доносились оскорбления, они говорили, что надо сломать решетку на окне, "ударить по ней пару раз, и она на фиг развалится", били по ней.
Что вы подумали в тот момент?
Я решил, что это какие-то бандиты. Потом я услышал: "Кирилл, подойдите, пожалуйста, к окну, я вас спрошу", — и удивился, что этот человек знает мое имя. Я сделал вывод, что они в курсе, кто здесь живет, и все-таки решил подойти. Смотрю — за окном человек в полицейской форме. Он представился участковым, сказал, что ему надо со мной поговорить и чтобы я открыл дверь. Я живу на первом этаже и ответил: "Зачем? Говорите со мной через решетку".
Мой собеседник сначала не хотел сообщать, на какую тему он хочет поговорить, но затем заявил, что речь идет "о соседке с четвертого этажа", спросил, кто она. Я ответил. Он куда-то удалился, потом я услышал топот, затем этот же человек вернулся и стал говорить, что нам все-таки нужно поговорить и просил пропустить их в квартиру.
Я спросил, на каком основании, что я совершил, в чем обвиняюсь. На это полицейский ответил: "Ни в чем, просто надо поговорить". Какое-то время мы спорили. Я спросил, есть ли у них ордер на обыск, и сообщил, что без него я их не пущу. Тогда к разговору подключился человек в штатском и сказал, будто бы поступило какое-то сообщение из прокуратуры, якобы здесь возможно совершается преступление и даже подготовка к теракту на 9 мая. Я сказал, что это чушь и никого я пускать не буду. Они в течение еще минут сорока ругались, кричали, барабанили в дверь.
Сколько всего людей пытались попасть к вам в квартиру?
Помимо участкового, там был еще один молодой человек в полицейской форме. С ними было двое в штатском.
Они ушли или разговор все-таки состоялся?
Позже они все вошли в подъезд, мы стали разговаривать уже через дверь, и молодой человек в полицейской форме показал какую-то бумажку, но зачитывать ее не стал, а сказал, что "я не в такой ситуации, чтобы с ними спорить". Я спросил, в какой я ситуации. "Сейчас узнаете", — ответил он. В итоге мы договорились, что эти люди уйдут и в квартиру зайдет один участковый. Перед этим я позвонил друзьям, знакомым и на "Эхо Москвы".
Когда я открыл дверь участковому, они обещание не сдержали и вломились втроем. Бумагу они мне так и не зачитали, хотя я просил. Двух своих спутников человек в форме представил как понятых-соседей. Один из них, тот самый, который говорил про прокуратуру, показал паспорт, но очень бегло — я не успел ничего разобрать. Другой человек представился Петей и сказал, что он сосед сверху. Этого человека я не знаю, но, надо сказать, я знаком не со всеми соседями.
О чем вас спрашивали?
Разговор начал тот, кто представился Петей: "Вы знаете, какой завтра день?". На это я ответил: "Конечно, завтра день великой Победы". Он спросил, буду ли я отмечать его. Я ответил, что буду. "И парад будете по телевизору смотреть?", — настойчиво интересовался он несколько раз. Я ответил, что буду, и спросил: "И что? Обязательно его смотреть?" На это он заметил, что нет, он "просто так спросил". Затем он же выяснял мое отношение к этому празднику. Я рассказал, что у меня дед прошел всю войну, дослужился для полковника генштаба. Потом спрашивать стал другой в штатском. Интересовался, состою ли я в какой-либо партии или движении, хожу ли на выборы, за кого голосовал на последних, придерживаюсь ли "каких-либо определенных взглядов". На часть вопросов я отвечал, на вопрос о том, за кого голосовал, — не стал.
Интересовались ли они вашими вещами?
Участковый попросил перефотографировать мой паспорт. Он сказал, что это нужно, чтобы проверить, есть ли я в базе лиц, совершивших преступления. На это я заметил, что он участковый и знает мои данные, а значит, может проверить это, не фотографируя мой паспорт.
А кроме этого… Они увидели у меня на зеркале значок с фотографией Сергея Магнитского и надписью "За свободу и справедливость". Так называемый Петя спросил у меня: "Вы за справедливость выступаете?" Я ответил, что да. На это они ничего не сказали. Уж не знаю, в курсе ли они, кто такой Магнитский. Но, наверное, должны быть.
Когда они уходили, человек, который говорил про прокуратуру, сказал: "Вам еще повезло". На это я ответил: "Что значит повезло?" На это он заявил: "Вы не святой". Я сказал, что знаю это и ничего подобного не утверждал, но никаких преступлений я не совершал, и поэтому мне не могло не повезти.
По их лицам было видно, что они недовольны. Видимо, это было связано с тем, что я продержал их 45 минут на улице и разговаривал с ними довольно жестко.
Они так и не объяснили, почему приходили?
Нет. Только сказали, что поступила информация, что в моей квартире собралось много народу, и, возможно, совершается преступление, может быть, даже планируется теракт. Причем участковый сказал, что на меня вообще жалуются, якобы у меня часто собираются большие компании. Но это неправда. Последние полгода ко мне вообще никто не приходил.
Показывали ли эти люди удостоверения?
Когда я их пустил, человек, представившийся участковым, показал удостоверение, но очень быстро, я даже не успел обратить внимание.
Вы пробовали расспросить соседей, что это за люди?
Они шокированы. Соседка со второго этажа видела эту толпу и сказала, что, если что, будет свидетельствовать, что у меня все тихо, и никаких компаний тут не бывает. Еще она сказала, что ее сыну показалось, что было шесть человек, и четверо из них ждали. Но, возможно, он перепутал. Я видел только четырех.
Намерены ли обращаться в полицию в связи со случившимся, пытаться выяснить, с кем вы говорили?
Да, я намерен обратиться к участковому и выяснить, с чем был связан этот визит. Вместе с другом-юристом я уже был у него в его приемные дни, в среду и в пятницу на прошлой неделе, но его не было на месте. Мы звонили, и он сказал, что занят по уголовным делам. Мы решили прийти в эту среду, 20 мая.
Сначала я хочу задать вопросы, а потом, возможно, подготовлю заявление о незаконном проникновении в квартиру. Но пока я не могу этого сделать, сначала необходимо выяснить подробности.
С чем вы связываете этот визит?
Я регулярно пишу в "Фейсбуке" довольно жесткие и откровенные комментарии по актуальным политическим событиям. Кроме того, я активист движения "Солидарность", участвовал в событиях на 6 мая, был свидетелем защиты по эпизоду, вменяемому одному из обвиняемых по "болотному делу".
Это может быть связано и с еще одном делом. В январе этого года я подавал заявление в прокуратуру на редакционную коллегию газеты "За суверенитет", которую издает "Национально-освободительное движение" (провластное движение, возглавляемое депутатом Госдумы Евгением Федоровым — прим. Каспаров.Ru). Я обвинил газету в пропаганде антисемитизма. В апреле мне пришел ответ: прокуратура не сочла приведенные мной цитаты достаточными для возбуждения уголовного дела. Возможно, произошедшее — месть НОДовцев. Они могли сказать, что в этой квартире собираются какие-нибудь "бандеровцы" или террористы.
Сталкивались ли вы до этого с интересом со стороны полиции или Центра по борьбе с экстремизмом?
На протяжении всех лет, которые я занимался политической деятельностью, я сталкивался с интересом со стороны ФСБ и прокуратуры. Еще в 90-е, при Ельцине. Периодически меня вызывали на беседы, иногда без повесток.
В конце января 2014 года произошел более чем странный визит. К квартире подошли трое — двжое мужчин и женщина. Один из них через дверь заявил, что мне пришла повестка в военкомат. Я гораздо старше призывного возраста и отказался открывать им дверь. После этого где-то в течение двух недель кто-то пытался вломиться ко мне, стучали в дверь. Я даже слышал диалог двух мужчин. Один из них сказал: "Надо уже что-то решать".
