Недавно стало известно о том, что один из фигурантов так называемого "дела Удальцова" Константин Лебедев признал свою вину в организации беспорядков 6 мая. Также активист заявил, что видео переговоров оппозиционеров с Гиви Таргамадзе является подлинным. Теперь дело Лебедева рассмотрят в особом порядке. "Коммерсант" уже выпустил разоблачающий материал про активиста. Каспаров.Ru побеседовал с членом Левого фронта Алексеем Сахниным по поводу возможной роли Лебедева в громком политическом деле.
— Константин Лебедев признал свою вину в организации беспорядков на Болотной. Как вы думаете, оказывалось ли на него давление, в частности физическое?
— Таких данных у нас нет, про давление ничего не знаю. Сам факт ареста уже можно расценивать как давление, учитывая нашу судебную систему.
— На ваш взгляд, мог ли активист действительно сдаться и "сдать" других?
— В отношении Лебедева с самого начала были самые мрачные подозрения. Во-первых, Константин никогда не был членом Левого фронта. СМИ это стало известно только сейчас. Во-вторых, мы его знали как "волка-одиночку", который ходит по всем оппозиционным мероприятиям. Его мотивы были нам непонятны, но мы полагали, что человек может быть идейно мотивированным.
К Лебедеву было несколько вопросов. Например, у него было помещение — офис, в котором, насколько нам известно, происходили собрания разных активистских групп. Я лично рекомендовал активистам держаться от офиса подальше и ничего в нем не проводить, поскольку было непонятно, откуда у Лебедева это помещение. Однажды ему кто-то рассказал о моих предупреждениях, и Константин спросил у меня: "Почему ты распространяешь слухи о том, что я провокатор?" Тогда я ответил: "Понимаешь, обжегшись на огне, на воду дуют, ситуация смутная, но провокатором тебя никто не называл". В общем, постарался уйти от конфликта. У нас не было никаких доказательств того, что Лебедев может быть "засланным казачком".
Когда появилась пленка из "Анатомии протеста", первой нашей догадкой было то, что Лебедев мог являться не только участником записи, но и режиссером этого фильма и сам проводил съемку. Посовещавшись, мы решили, что не будем бездоказательно обвинять Лебедева, так как это может подтолкнуть его к сотрудничеству со следствием. Когда начались ожидаемые повороты: изменение меры пресечения, признание вины, — места для иллюзий не осталось.
Мне кажется, что сейчас можно говорить о том, что Костя Лебедев мог быть организатором провокации.
Возможно, он признал вину в рамках сделки со следствием. В Интернете появилась информация о том, что Лебедева могут вывезти из страны под чужим именем. Возможно и то, что у следствия был на него материал, который использовали для шантажа.
Очевидно одно: этот показательный политический процесс отныне будет опираться на материалы, которые не просто получены, а искусственно созданы при участии Лебедева. Это мои личные предположения.
— Как, по-вашему, отразится признание Лебедева на Удальцове и Развозжаеве, которые проходят по делу как организаторы беспорядков?
— Я бы не питал никаких иллюзий. Главная задача этого процесса изначально состоит в уничтожении оппозиции, в дискредитации одних и запугивании других, криминализации и нейтрализации активистов. Решая эти задачи, власть пустится во все тяжкие.
— Ожидаете ли вы расширения списка фигурантов дела?
— Ожидаю. Репрессивная машина — это страшная штука, ее легче запустить, чем затормозить.
— Как вам кажется, будут ли еще атаки на Левый фронт?
— Они уже идут. Чуть ли не каждый день у людей проходят обыски. И продолжатся. С точки зрения власти и обывателей именно левые активисты стали "мотором" мобилизации, теми, кто создал демонстрацию 6 мая. А эта демонстрация, в отличие от остальных, не была связана с элитной фрондой, с теми, кого называют системными либералами. Это большая угроза для власти. В таких условиях не с кем договариваться. Если за протестом стоит Прохоров или Кудрин, то с ними можно найти предмет разговора. А кому и что предлагать, когда речь идет о массовой мобилизации? Если нет воли к системным реформам, то нужно сломать саму систему протестной мобилизации.
— Активисты движения предпринимают какие-то меры на случай ареста очередного сторонника?
— Мы всех настраиваем на то, что игр больше не будет. Ситуация драматическая, завтра любой человек может оказаться под этим катком.
— Планируете ли вы акции поддержки? Будут ли персонально левые акции и как собираетесь участвовать в общегражданских?
— Политические репрессии — это не идеологический повод. Это касается всех и каждого, и вас в том числе. Проблема проста: любые сепаратные выступления будут слабее коалиционных. Мы заинтересованы в укреплении широкой общегражданской коалиции.
— Какие-то меры поддержки "узников Болотной" Левый фронт принимает?
— Конечно. Мы постоянно поддерживаем с ними связь, стараемся оказать моральную поддержку, организуем передачи, активно участвуем в работе правозащитных организаций типа Комитета 6 мая, в протестной кампании и кампании по привлечению внимания общественности.
— Дмитрий Рукавишников ждал ареста?
— Нет, конечно. Он ведь ничего не совершал.
Есть фото, где он толкает уже поваленный кем-то биотуалет. Только за это Диме светит реальный срок.
— Известно ли вам что-то о судьбе показаний, которые собирают Комитет 6 мая и "РосУзник"? В апреле нам обещают представить доклад, а как еще будет использована полученная информация?
— От нас, увы, ничего не зависит. Суды отказываются принимать показания и заявления о нарушениях. Но, по крайней мере, это будет использовано на суде общественности. Если обстоятельства позволят, мы будем добиваться судебного преследования тех, кто является реальными виновниками случившегося. Всем очевидно, что планировалась мирная демонстрация. Провокация же была спланированной, с целью не допустить майдана.
Мы имеем дело не с правосудием, а с политической расправой.
— Чем сейчас занимаете Левый фронт помимо поддержки "узников Болотной"?
Мы участвуем в кампании "1 день — 1 имя". Были главной движущей силой на "Социальном марше", а сейчас поддерживаем ряд социальных выступлений, например против расширения Ленинского проспекта. Поддерживаем кампанию против закона о прописке. Именно в социальных вопросах путинизм затрагивает людей в повседневности.
Активно готовимся и к акции 6 мая. Попытаемся согласовать ее с властями. На несогласованные мероприятия выходит только костяк актива, и численность бывает небольшой. Считаю, что 6 мая — это ключевая дата в истории нашей страны, мы сделаем все, что возможно, чтобы люди вышли в это день на улицу.
— Арест лидеров как-то отразился на организации?
— Естественно. Сидят несколько людей, которые были важной частью нашей внутренней работы. Мы — добровольная ассоциация граждан, но организовать любое мероприятие сложно, это большое дело, которому нанесли вред. Конечно, многие испугались. У нас нет формального членства, и мы не организация профессиональных революционеров. Большинство активистов — это простые люди, у которых есть работа, семья и которым страшно.
Есть те, кто дистанцировались от нас, а есть те, кто сплотились и воспринимают все происходящее как испытание, которое надо пройти.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
