Учителя освистали министра образования и науки Андрея Фурсенко. Генеральному прокурору Владимиру Устинову аплодировали. А вот Фурсенко натурально освистали.
Главное, учителя-то были на вид смирные: приехали со всей России на ежегодные "Рождественские чтения" поговорить о школе и церкви. Те, что издалека, вообще поначалу притихли: столько VIP в президиуме – и Соколов, и Карпов, и сам Алексий II. Но тут подоспел Фурсенко и разогрел аудиторию! Министр заговорил о прекрасном будущем реформированной отечественной школы, о новых учебниках... И тут галерка и взорвалась: "Вы разрушили образование!", "В отставку!", "Долой с трибуны!". Зал свистел так дружно и долго, что побледневший министр и впрямь сделал шаг к выходу. Спас его патриарх, негромко произнеся: "Я прошу вас". Не глава церкви это сказал, а старый уставший человек. И мгновенно наступила тишина.
И все же Андрей Фурсенко ничего такого уже из ряда вон выдающегося не изрек. А вот его товарищи нашли, чем удивить публику. Им, однако, не свистели. Им аплодировали.
Каждый в меру сил усердствовал в околоцерковной риторике. Кто-то ограничивался дежурным "братья и сестры", примеряя облик проповедника. Кто-то шел дальше, призывая ввести цензуру, контроль над вольнодумными СМИ и запрет гомосексуализма, "насаждаемого развращенной Европой". Благочестие нынче в моде, как и большой патриотизм.
В "Апокрифе" Виктора Ерофеева было сказано, что в России теперь две "темы" – "гламурненько" и "церковненько". Неизвестно, какая уродливей. В Большом кремлевском дворце упражнялись в "церковненьком". Получалось у всех по-разному.
Любовь Слиска прочитала длинное приветствие Алексию II, стоя к нему... спиной.
Член Общественной палаты Анатолий Карпов сообщил, что за сто досок с его автографом из Бразилии пришлют два вагона кофе "Пеле". Не дай бог, заставят коллеги со злости чемпиона самого все выпить - потеряет страна героя!
Мысль шахматной "звезды" парила высоко: печалился он, что нет среди собравшихся Николая Гоголя, Федора Достоевского и почему-то Сергея Бондарчука с оптинскими старцами. Под конец, назвав борьбу с ксенофобией и шовинизмом "болтовней богемной тусовки", он призвал "не заменять православие демократией" и откланялся.
Однако в самом неожиданном образе предстал генпрокурор РФ Владимир Устинов. Сложилось впечатление, что оратор не вполне был знаком текстом своей собственной речи. Поэтому трогательно удивлялся собственным словам. И было чему:
- Единоверцы! – обратился к собравшимся учителям мрачноватый Устинов. И, кажется, неожиданно для себя самого провозгласил: – Я, как и вы, – мирянин Русской православной церкви!
Многочисленные библейские цитаты давались докладчику с трудом, ударениями приходилось жертвовать. Из последних сил пытаясь "соответствовать", он изрядно удивил аудиторию, сообщив, что конференция проходит "в дни празднования Рождества Христова" (на дворе было 31 января, Рождеству минуло уже три недели). Тут мужественный прокурорский характер, наконец, проявил себя. Оставив упрямо не поддающийся ему текст, Устинов не побоялся импровизации, смело, бросившись в пучину словесного творчества. И заговорил о "наболевшем":
- Почему это на Западе живут бизнесмены, а у нас олигархи? Потому что у них работают, а у нас воруют! Преступник должен нести ответственность! – заявил Глеб Жеглов современности.
Упомянув, наконец, вскользь, что "полицейский появляется не из пробирки", прокурор простился с публикой:
- Спаси, Господи! - и отбыл.
Оратору рукоплескали. Cтареющая дамочка в розовом шарфике на голове в тон помаде - и кокетливо, и "церковненько" –восторгалась громче всех:
- Какой у нас прокурор набожный!
Еще, какой набожный! Высоконравственный даже.
Прошла почти неделя. Но российскому генпрокурору удалось еще пару раз многих удивить. Он, например, нашел способ бороться с дедовщиной в армии: не жесткими наказаниями и административными мерами, а просто ввести... полковых священников. Но тот, кто слушал речь Владимира Устинова на почти февральских "Рождественских чтениях", уже знали, что ему подвластны любые сферы деятельности россиян и их душевные проявления. И впрямь, зачем расследовать преступления? Можно переложить заботу на церковь! И, заодно, расписаться в неспособности государства решить проблемы армии. Голос священника должен остановить то, чего не остановят министры, прокурор, государство.
- Забвение духовности — главный источник наших бед и нашей слабости. Иначе не понять, почему Россия, которая обладает практически неистощимыми природными, людскими, интеллектуальными ресурсами, пребывает пока в таком жалком состоянии, — говорил Устинов на коллегии Генпрокуратуры. Поэтому необходимости ввести в школах преподавание религии, и переложить не церковь еще и борьбу с ксенофобией. Ведь ее возможности на этом поприще "трудно переоценить".
Слушаю речь Устинова на коллегии прокуратуры в поезде. В соседнем купе тоже слушают Устинова. Спорят об армии. О деле Сычева. Поставленный учительский голос объясняет: - Сычев сам виноват. Таких в армии всегда бьют! Вы его фотографию видели? Сразу понятно: бесхарактерный! Просто его мама плохо воспитала! А в армии все служить обязаны!
Можно ли объяснить ей, что солдата потому и искалечили, что оказался "с характером"? Что пытался избежать унижения?
Мы сталкиваемся в коридоре. Я узнаю ее. Та самая – в розовом шарфике. Поклонница набожного Устинова. Объяснять ей, что "вера без дел мертва" не имеет смысла. Ведь от церкви и веры мода на "церковненькое" отстоит дальше всего. Причем успешно и веру, и церковь заменяет. И культивируется этот суррогат в государственном масштабе. Потому что в основе его лежат лицемерие, жестокость и ложь - то, на чем и держится современная российская власть.
