На протяжении всей советской оккупации Бессарабии (Молдовы, Молдавской ССР) советская историография и российская пропаганда повторяли, что голод 1946-1947 годов был либо результатом последствий и "материального дефицита" после Второй мировой войны. Либо что это состояние было вызвано так называемыми "неурожаями", либо "засухи", и что "голодали не только молдаване Бессарабии (то есть румыны), но и другие советские народы, включая соседей-украинцев".
Эта ложь сохранялась на протяжении всего советского периода, и о голоде даже не говорили в школе. Когда люди вспоминали о голоде и каннибализме в своих деревнях, КГБ старался запустить обычную, хорошо продуманную ложь, чтобы они перестали задаваться вопросом, почему, как и как далеко это зашло.
Об этом каннибалистическом геноциде было запрещено говорить в школах, а доводы о том, что он имел естественные причины, заставили людей перестать задавать вопросы, короче говоря, прийти к выводу, что, мол "времена тяжелые были". И красные комиссары были рады услышать такие выводы от народа, тем более что они не обвиняли власти в совершенных преступлениях.
Только после распада СССР, рассекречивания архивов и документов с приказами и действиями советского руководства в Москве и Кишиневе, правда стала известна. Они во многом помогли восстановить события 1946-47 годов, как и воспоминания и мемуары людей, которым удалось выжить во время геноцида. После распада СССР люди открылись, и, даже если они все еще боялись и продолжают бояться, начали говорить правду.
Люди вспоминали "красные метлы", которые очищали чердаки от последних зерен пшеницы. Главной причиной геноцида 1946-47 годов, как показали рассекреченные архивные документы из Кишинева и Москвы, была политика агрессивной реквизиции, обязательных квот, которые в МССР значительно превышали производственные возможности народа. Организованный советской властью голод в оккупированной румынской Бессарабии унес жизни более 120 тысяч человек из-за недоедания и сопутствующих заболеваний.
Официально зарегистрировано не менее 153 случаев каннибализма, в основном в селах, где проживало большинство румынского населения – молдаване, но голод не обошел стороной гагаузов, болгар, русские меньшинства на юге и украинские меньшинства на севере. Тех, кто пытался переправиться через реку Прут на отчужденную родину – Румынию – в поисках хлеба или чего-то еще, чем можно было бы спасти своих детей, советские пограничники расстреливали на месте.
Люди сходили с ума от голода, в рассекреченных документах достаточно свидетельств, когда семьи с несколькими детьми жертвовали и съедали одного или нескольких из них, чтобы спастись. Ион Бециву, из деревни Лазо, Санжерейский район, дал следующие показания: "За кусок хлеба люди убивали друг друга. Один, Кирика Киору, съел своего ребенка – его руки нашли в пепле. Они осудили его. Но тех, из-за кого погибло столько людей, не привлекли к ответственности..."
Аника Антон из деревни Читканы, Теленешты, свидетельствовала, что около половины жителей деревни умерли от голода: "Половина деревни ушла в праведный мир, и их не похоронили по христианской традиции... Был один, Некулай Куку, у него было шесть дочерей, и они погибли, как подснежники, один за другим – красивые... даже когда они были мертвы, у них были красивые лица".
Георге Тэтару, село Пожэрень, Яловень, признался: "Несчастье в 46-м году было очень большим, большая бедность и несчастье – люди находили на дороге лошадиные экскременты, варили их на огне и ели. Вот такая была жизнь, целые семьи умирали от голода".
Бывали случаи, когда голодные люди ждали, когда похоронят мертвых, приходили, эксгумировали труп, забирали его домой и ели. В начале 1947 года дистрофией страдали 10-15 процентов сельского населения. К декабрю 1947 года во многих районах дистрофики составляли от четверти до 30 процентов населения, а в некоторых местах – до 80 процентов.
Сталин направил в Бессарабию комиссию во главе с Алексеем Косыгиным, будущим "реформатором" постхрущевского СССР. Он доложил, что в МССР "действительно очень много дистрофиков". Сталин тогда прочитал письмо Косыгина на вечерних банкетах на знаменитой подмосковной вилле громко смеясь вместе со всем Политбюро ЦК КПСС и тут же окрестил его (Косыгина) "дистрофчиком".
Дети до 14 лет больше всего пострадали от голода, пик которого пришелся на 1947 год (январь-июль). Почти половину официально зарегистрированных дистрофиков (400 тысяч человек) составляли дети (200 тысяч человек). Дети, наряду с пожилыми людьми, были наиболее уязвимыми группами населения и имели самую высокую смертность.
Голод уничтожил человеческое достоинство и стал продолжением плана по советизации бессарабского общества и насильственному вовлечению его в колхозы и совхозы. Молдавский историк Игорь Кашу (директор Национального архивного агентства Молдовы), историк и профессор Стивен Г. Уиткрофт (Мельбурнский университет), историк Филип Славески (Австралийский национальный университет), Ян Д. Бишоп, профессор (Мельбурнский университет) подсчитали уровень смертности в соседней Румынии и соседней Украинской ССР в тот же период, и результаты измерений показывают, что геноцид 1946-47 годов имел точную цель – организованное и преднамеренное уничтожение населения Бессарабии голодом.
26.04.2025,
Константин Дикусар
