Разрыв России и Запада продолжается. Похоже, что Москва и Совет Европы вступили друг с другом в некое соревнование – кто кого опередит. Москва ли подаст заявление о выходе, или Совет Европы исключит ее раньше. Так как в России меньше необходимых согласовательных процедур, то она успела подать заявление до голосования в Совете Европы. Сути дела, понятно, это не меняет.
Беспрецедентным является решение ввести санкции против президента США – такого не было даже в первые годы холодной войны, когда правила игры еще не были выработаны. Но тогда СССР быль автаркией с закрытой (после проведенной с широким привлечением западных ресурсов индустриализации) экономикой, существующей за счет внутренних ресурсов. Теперь же Россия встроена в глобальный мир, что раньше создавало возможности, а сейчас делает ее экономику более уязвимой в условиях санкционного давления. Особенно в ситуации, когда западные политики готовы идти на жертвы и отказываться от привычных экономических схем для того, чтобы изолировать Россию и ликвидировать зависимость от ее ресурсов.
Популярный тезис, что торговые отношения и инвестиции могут смягчать политические противоречия, по отношению к России признан Западом ошибочным (в России еще раньше западные инвестиции стали воспринимать не только как ресурс, но и как риск — впрочем, альтернативы им найдено не было).
При этом даже если удастся достичь компромисса по украинскому вопросу (где множество подводных камней), то разрыв никуда не исчезнет. В повестке дня Евросоюза – отказ от российских энергоносителей ориентировочно к 2027 году, об этом заявила Урсула фон дер Ляйен. Это будет непростой, поэтапный процесс, неравномерный для разных стран – но отказа от него не произойдет. По сути дела, воссоздан тот самый коллективный Запад, о котором так много говорили в России (разумеется, в негативном смысле) – в нем будут свои точки напряжения, как и в период "старой" холодной войны, но они не окажут принципиального влияния на стратегический выбор.
* * *
Сегодня количество сообщений о характере российско-украинских переговоров резко увеличилось. Владимир Мединский говорит о том, что "Украина предлагает австрийский, шведский вариант нейтрального демилитаризованного государства, но при этом государства, имеющего собственную армию и военно-морские силы" (понятно, что демилитаризированное государство с армией – это нечто несовместимое, но из этого можно понять, что вектор обсуждения сдвигается в сторону нейтралитета). Сергей Лавров говорит о надежде на компромисс и выражает симпатии к украинской культуре, кухне и юмору (ответные комплименты вряд ли последуют). А вчера Лавров заявил о "необходимости отмены всех дискриминационных ограничений, которые были наложены на русский язык, образование, русскую культуру, русские СМИ". Тема признания Крыма территорией России и независимости ДНР-ЛНР публично не поднимается.
Конечно, никаких гарантий успеха переговоров нет и быть не может. И даже если удастся заключить соглашение, то Украина никак не будет напоминать современные Австрию или Швецию (эти примеры взяты, видимо, для того чтобы избежать аналогии с "финляндизацией", когда внешняя политика послевоенной Финляндии была зависима от СССР). Никакого внутреннего примирения с Россией у украинского общества не произойдет.
Невозможность для Украины вступления в НАТО может быть компенсировано началом интеграции в Евросоюз. Впрочем, ряд европейских стран – в том числе Германия и Нидерланды – выступают против ускоренного принятия Украины, но здесь тоже возможны компромиссные решения с установлением реальных сроков. Тем более, что 63% жителей Германии и чуть меньше половины – Франции, Нидерландов и Италии – принципиально выступают за прием Украины в ЕС, как показывает опрос, опубликованный изданием Politico. При этом, к примеру, 22% немцев и 25% французов высказываются даже за немедленный прием Украины, хотя она не соответствует тщательно продуманным критериям членства. Месяц назад такие цифры были бы невозможны.
Но и давние требования России относительно статуса русского языка и смежных вопросов сейчас выглядят по-другому. Раньше украинские власти опасались внутреннего раскола страны – ныне же трудно себе представить, чтобы Харьковский облсовет предоставил русскому языку статус регионального. Или чтобы в стране были популярными пророссийские СМИ. Характерно, что из требований исчезла защита Украинской православной церкви – когда во многих ее епархиях перестали поминать патриарха Кирилла, эта тема теряет актуальность.
! Орфография и стилистика автора сохранены
