В 1977 году Борис Чичибабин написал стихи, начинающиеся словами:
Между печалью и ничем
Мы выбрали печаль,
И спросит кто-нибудь: “Зачем?”,
И кто-то скажет: “Жаль”
Меня все время очень интересовал вопрос, каким образом Чичибабин мог в 1977 году процитировать слова героя романа Фолкнера “Дикие пальмы”, который отвергает мысль о самоубийстве, несмотря на то, что его приговаривают к пожизненному заключению в суровой тюрьме? Проблема в том, что этот роман был напечатан на русском языке только в 1994 году. Неужели Чичибабин в 70-е годы у себя в Харькове мог каким-то образом получить доступ к английскому тексту?
Замечательный специалист по американской литературе Александр Долинин ответил на мой вопрос, предположив, что Чичибабин читал вышедшую в 1976 году в серии ЖЗЛ биографию “Фолкнера” и мог из нее узнать о романе.
Какая удивительная, трагическая, фолкнеровская ситуация. Замечательный поэт, прошедший тюрьму и лагерь, а после отсидки работавший то разнорабочим, то рабочим сцены в театре, то бухгалтером в домоуправлении, то счетоводом в трамвайно-троллейбусном парке, человек, в течение многих десятилетий почти не имевший возможности публиковаться, а затем, когда, казалось, что-то стало немного налаживаться, исключенный из союза писателей за “антисоветскую деятельность”, - вот этот человек со страшной, трагической судьбой, читает пересказ романа великого писателя и благодаря своему художественному чутью выхватывает из него поразительную фразу “Между печалью и ничем я выбираю печаль” - и делает ее стержнем прекрасного стихотворения.
А вспомнила я эту печальную историю, когда стала читать комментарии к моему посту о 1 сентября. Я высказала, по-моему, очень простую мысль о том, что это не только “День знаний”, который якобы считается праздником для всех детей школьного возраста, а еще и день начала Второй мировой войны, и день захвата террористами школы в Беслане.
Почему наши власти не хотят вспоминать эти годовщины, я понимаю, а вот почему такое большое количество обычных людей пишет мне с разным уровнем агрессии о том, что, мол, дайте нам порадоваться, не портите нам настроение?
Я, вообще-то, постоянно радуюсь жизни, и меня даже часто спрашивают о том, как мне это в нынешних мрачных обстоятельствах удается? Наверное, дело в том, что я как раз стараюсь не отворачиваться от мрака и ужасов, пытаюсь как-то проживать их, - а потом уже радоваться, несмотря ни на что.
Это, вообще-то, нелегко. Но, по-моему, это намного лучше, чем бессмысленная радость пионеров, марширующих строем под барабанную дробь и не замечающих ничего вокруг. Лучше, чем радость послевоенных городов, которые очистили от безногих и безруких, чтобы они не мешали всеобщему ликованию. Лучше, чем те чувства, с которыми родители прогоняют с детской площадки детей с аутизмом, чтобы те своим видом не огорчали их “здоровых” детей. Лучше, чем те чувства, с которыми “обычные” люди нападают на бездомных и избивают их, просто потому, что те выглядят плохо и дурно пахнут.
Вы ничего такого не имели в виду? Вы просто хотели, чтобы ваши дети весело отпраздновали 1 сентября? Конечно-конечно, продолжайте в том же духе, воспитывайте веселых и безжалостных белокурых бестий, и они в конце концов радостно сдадут вас в дом престарелых, чтобы получить квартиру. Радуйтесь! Ничто вас не опечалит - ни больные, ни несчастные, ни бездомные, ни жертвы войны, ни матери Беслана.
И нам идти, идти, идти,
пока стучат сердца,
и знать, что нету у пути
ни меры, ни конца.
Когда к нам ангелы прильнут,
лаская тишиной,
мы лишь на несколько минут
забудемся душой.
И снова – за листы поэм,
за кисти, за рояль, –
между печалью и ничем
избравшие печаль.
! Орфография и стилистика автора сохранены
