Вчера пришло сообщение, которое на самом деле не вызывает уже никакого удивления:
В Якутске во время заседания городского суда, на котором рассматривалось дело о принудительном лечении шамана Александра Габышева, командир взвода Росгвардии, штурмовавший его дом и задержавший шамана, заявил, что обсуждалась возможность убийства Габышева. Об этом редакции Сибирь.Реалии сообщили два источника на условиях анонимности.
Росгвардеец, вызванный на суд как свидетель обвинения, заявил, что они знали, что Габышев "одарённый и общественный", поэтому решили не убивать.
Логическая связка командира взвода выглядит, конечно, фантастической. Раз одаренный - пусть живет. При этом решение, что Габышев - одаренный - принимал лично командир. А если бы посчитал его "обычным", то что - огонь на поражение?
Террор как он есть. Решения "жить или не жить" спущены на низовой уровень. На самом верху буднично решают вопросы о ликвидации известных людей, на низовом - людей попроще.
Такое состояние бывает только в одном случае - когда началась война и ведутся реальные боевые действия, причем их уровень максимально высок. В мирное время принятие решения на применение даже тактического ядерного боеприпаса осуществляется лично главнокомандующим. И только после очень тщательного взвешивания всех сопутствующих и противодействующих обстоятельств. И, как известно, пока с 45 года такого решения ни один главнокомандующий не принял. Хотя и рассматривали.
Но все меняется, когда начинается война. Когда принимается решение о применении. Тогда допуск к подобным решениям получают командующие и командиры низовых звеньев управления - ну не может главнокомандующий приказывать выстрелить спецбоеприпасом из каждого миномета "Тюльпан". Это будут решать уже на месте.
С разрешением на убийство ситуация, конечно, попроще, но принципиально она ничем не отличается. Есть порядок применения оружия. Есть строго оговоренные случаи и ситуации, а также протоколы действий на применение. Если всё это идёт лесом, и решение брать живым или нет, принимается вне зависимости, что об этом говорят наставления и уставы, то это война. В чистом виде.
Только вот воюют люди, дававшие присягу, не с врагом, а с собственным населением. Что автоматически делает их преступниками, причем явно без срока давности. Такие вещи вообще не могут быть прощены.
! Орфография и стилистика автора сохранены
