Нелюбовь к престижным точкам общепита у меня появилась в студенческие времена: рядом с моей альмаматерью расстреляли криминального авторитета Кирпича. Не киношного, а "малышевского".
Это я теперь погуглила, чьих он был, мне никогда не было интересно "тамбовский", "малышевский". Хоть в крапинку. Мне было совсем не здорово несколько лет бегать на занятия мимо места, где кого-то убили из-за больших денег. У них там наверняка какие-то моральные обоснования есть "для себя", но все же понимают, "итз ол этауб э мани"...
Я выходила из метро, бежала по Невскому, Перинной, Ломоносовской на Фонтанку, бежала там, где люди погибали от осколков во время бомбежек, где лежали в блокаду трупы умерших от голода и холода. Бежала к зданию бывшего Ассигнационного банка Российской Империи, о деталях захвата которого большевиками в 1917-м мало что можно прочитать, так что, может и убили кого.
Сложное это дело — революции. Но и война, и революция — это было давно, а в мое время в ресторане, мимо которого я бежала, застрелили из-за денег незнакомого и неинтересного мне человека.
Вот и этого Деда Хасана тоже возле незамухрыжистого ресторана убили. Не люблю я такие рестораны. Никогда любить не буду. Хоть вы меня там три раза в день пообещайте бесплатно кормить. С таким же успехом можно пообещать бесплатно кормить меня, например, рядом с электрическим стулом. Или гильотиной.
Потому что убийство за большие деньги обладает неотвратимостью казни. Чужой человек убивает чужого человека. Не своего врага. Он делает работу. От такой работы и всего, что с ней связано, хочется быть подальше.
! Орфография и стилистика автора сохранены
