Ольга Свидерская никогда не занималась политикой, но однажды политика занялась ею. Выяснилось, что на западе Васильевского острова, в заливе, на который выходят окна Ольгиной квартиры, будут намывать новые территории, на которых построят пассажирский терминал, а также новые дома и офисы. А менее чем в ста метрах от существующих жилых кварталах проложат международную многополосную трассу. Все это отражено в Генеральном плане, который губернатор Валентина Матвиенко и ее подчиненные называют "документами общественного согласия". Но Ольгу Свидерскую и ее соседей никто не спрашивал, согласны ли они с масштабными проектами, которые лоббирует власть, или нет.
По закону, перед принятием Генплана надо было организовать общественные слушания во всех 111 муниципальных округах Петербурга, потом провести специализированные экспертизы, затем – экологическую экспертизу. Но установленный порядок был нарушен, все экспертизы проводились одновременно, а слушания устраивали не в округах, а в районных администрациях.
"Никакой информации о них в округе не было – узнать о мероприятии можно было лишь случайно. Поэтому, судя по протоколу, на слушаниях присутствовали не столько жители, сколько сотрудники администрации", - говорит Свидерская. Она рассказывает, как обратилась в свой муниципалитет, и его глава ответил, что слушания в округе не проходили. Но потом, когда это письмо оказалось в материалах дела, глава прислал в суд новое письмо, написав, что свой предыдущий ответ жителям отзывает, и что обсуждение проекта Генерального плана состоялось. Между прочим, в протоколе подписи главы нет – по всей вероятности, его тоже забыли позвать на общественные слушания по проекту Генплана...
Обратиться к своим депутатам с просьбой подать те или иные поправки в проект Генплана петербуржцы тоже не могли. Принятый за основу проект был подписан в печать к середине сентября, но в библиотеки он поступил лишь в декабре месяце, аккурат перед заключительным голосованием. Впрочем, представитель юридического управления Законодательного собрания, выступавшая на судебном заседании, заявила, что все это не имело значение: учитывать мнение граждан, высказанное на общественных слушаниях и принимать предложенные ими поправки Собрание все равно бы не стало. "Власть, не стесняясь, признается в том, что на наше мнение ей наплевать", - резюмирует Ольга.
Примеров тому – предостаточно. Даже явно заказные опросы "придворных" социологов свидетельствуют, что число противников возведения небоскреба "Газпром-сити" превышает число тех, кому нравится этот проект. Но "Газпромнефтьинвест" уже выбирает компанию, которая будет заниматься его строительством. А Законодательное собрание, которое давно уже перестало быть самостоятельным центром власти и послушно выполняет все указания, поступающие из Смольного, намертво блокирует попытки провести общегородской референдум по этому вопросу. То же самое – правда, в более мелком масштабе – происходит в связи с уплотнительной застройкой – "бои местного значения", как правило, заканчиваются поражением жителей, пытавшихся отстоять свои скверы и дворы. Сегодня у общества практически нет рычагов, дающих возможность повлиять на власть и заставить ее изменить свои решения. А сама власть вести диалог с "быдлом" категорически не желает...
Может показаться, что мы, сделав круг, вернулись к той ситуации, которая была в "доперестроечные" годы. Но на деле все обстоит гораздо хуже. У старой гвардии из обкомов, исполкомов и прочих выползкомов не было и сотой доли тех возможностей, которые открываются перед нынешними отцами и матерями российских городов. Обкомовский секретарь не мог открыть себе счет в зарубежном банке, отправить детей учиться за границу или купить им пару-тройку предприятий. У него не было стимула "хапнуть" слишком много. Сегодня стимулы появились, и чиновники не особенно скрывают, что, когда речь заходит об интересах крупного бизнеса (способного и отблагодарить по-крупному), все остальные соображения отходят на задний план. Очевидно, что в преддверии выборов президента, аппетиты будут нарастать: руководители регионов и их подчиненные не могут быть уверены, что преемник оставит их на "хлебных" местах, и постараются заранее обеспечить себе запасные аэродромы. Расплачиваться за эти "аэродромы" придется, естественно, нам. И чем дальше, тем большее число людей, категорически не желавших заниматься политикой, будут выяснять, что эта самая политика уже занялась ими. А это может привести к росту протестных настроений...
Кремль, кстати, это понимает лучше всех остальных – именно поэтому "наверху" сейчас начинается кампания по борьбе с коррупцией. Беда лишь в том, что она не может быть достаточно эффективной. Путин не решится пожертвовать крупными фигурами, им же самим назначенными, – это будет означать признание своих ошибок. Но тогда под угрозой окажется операция "преемник". Политтехнологи надеются, что большинство избирателей проголосует за того, на кого укажет президент. Но, если он сам признает, что допускал кадровые ошибки, то где гарантия, что названная им кандидатура тоже не окажется ошибочной? Эта простенькая мысль может прийти в головы достаточно многим, и Кремль, естественно, не допустит подобного "брожения умов". Поэтому на алтарь "борьбы с коррупцией" будут принесены лишь мелкие жертвы, которые не удовлетворят народ, и не напугают чиновников. Однако проблема остается – значит, придется искать какие-то иные пути ее решения.
Их, собственно, немного. Конечно, можно сократить срок "междуцарствия", проведя президентские выборы досрочно, но это позволит выиграть не более одного-двух месяцев. Кремлю придется выбирать между сотворением мифа о "новой угрозе", перед лицом которой чиновничий беспредел покажется несущественным, и дальнейшим закручиванием гаек, чтобы все поняли, что любой протест будет подавлен в зародыше. Однако материала для мифотворчества нет: в Чечне установлен конституционный порядок, раздувать антизападную истерию российская элита не станет просто потому, что это противоречит ее экономическим интересам, в угрозу со стороны Грузии или Молдовы никто не поверит, а нашествие марсиан – маловероятно. Так что, скорее всего, власть попытается взяться за гаечный ключ: вопрос лишь в том, как далеко она решится зайти.
В этом смысле весьма показателен будет несанкционированный "Марш несогласных", который должен пройти в Петербурге 3 марта. Ольга Свидерская и ее соседи собираются принять в нем участие, несмотря на угрозу со стороны городских властей. "Мы не собираемся молчать", - говорят они.
Очевидно, что, чем большее смирение продемонстрирует общество, тем строже его "взнуздают". Если сегодня мы распишемся в собственном бессилии, повторяя старую поговорку про плеть, которой обуха не перешибешь, и будем взирать на все беззакония молча и со стороны, то открыть рот нам удастся очень и очень нескоро...
Вы можете оставить свои комментарии здесь
